РУССКАЯ ИДЕЯ

РУССКАЯ ИДЕЯ – философский термин, введенный Вл.С.Соловьевым в 1887–88. Широко использовался русскими философами в кон. 19 и 20 в. (Е.Н.Трубецкой, В.В.Розанов, Вяч. Иванов, С.Л.Франк, Г.П.Федотов, И.А.Ильин, Л.П.Карсавин и др.) для интерпретации русского самосознания, культуры, национальной и мировой судьбы России, ее христианского наследия и будущности, путей соединения народов и преображения человечества. Общий замысел русской идеи Соловьева относится ко времени, когда он испытал разочарование в своих первоначальных надеждах, близких к славянофильству, на русский народ как на носителя будущего религиозно-общественного возрождения для всего христианского мира. В 1888 в Париже он прочел доклад «Русская идея», который был посвящен вопросу «о смысле существования России во всемирной истории». Сущность русской идеи совпадает с христианским преображением жизни, построением ее на началах истины, добра и красоты. Для русской идеи, считал Соловьев, несостоятельно подчеркивание любой односторонней этнической ориентации, в т.ч. вытекавшей из панславизма (в этом он был близок к К.Н.Леонтьеву). Отсюда призыв Соловьева к единству Востока и Запада в рамках учения о всемирной теократии. Соловьевская формулировка русской идеи соответствовала всему строю его философии всеединства и наряду с идеей Достоевского о «всемирной отзывчивости» русской души сыграла важную роль в развитии русской философии, послужила обоснованием культурного подъема в России начала 20 в.

В 10-е гг. 20 в. окончательно сложился классический жанр сочинений о русской идее, которому посвятили свои труды многие ведущие русские мыслители. Этому жанру свойственна особая образность, не связанная с выработкой какого-либо однозначного «научного» определения русской идеи. Особенно ярок вклад Розанова с его литературно-философской стилистикой «Уединенного» (1912), «Опавших листьев» (1913, 1915), «Апокалипсиса нашего времени» (1917–18). По мнению Карсавина, главного философа евразийства, русская идея, понятая Соловьевым и Достоевским как религиозно-общественный идеал, обращенный в будущее, должна быть интерпретирована более узко и определенно – как конкретизация «субъекта русской культуры и государственности» (Восток, Запад и русская идея. Пг., 1922). Евразийцы выступили инициаторами создания нового полидисциплинарного учения – «россиеведения», соединяющего усилия философов, обществоведов, естествоиспытателей. Здесь русская идея получила более конкретное и многостороннее культурологическое, этнологическое и «геософское» (термин П.Н.Савицкого) обоснование. Основатель евразийства Н.С.Трубецкой подчеркивал плодотворность для России «экономического западничества», т.е. следования западной экономической модели, и одновременно осуждал «космополитизм» и «интернационализм» как неприемлемые для России формы ложного «стремления к общечеловеческой культуре». И.А.Ильин, крупнейший теоретик линии государственников, не примыкал к «утопическому этатизму» евразийцев, считая и Февраль и Октябрь катастрофой для российской государственности. Главной целью Ильина была реабилитация ценностей консерватизма и обоснование русского национализма и патриотизма, понятых, однако, не как политико-идеологические, а как духовно-культурные явления. Не вступая в прямую полемику с Достоевским и Соловьевым, Ильин тем не менее определенно высказался против «христианского интернационализма», понимающего русских как «какой-то особый «вселенский» народ, который призван не к созданию своей творчески-особливой, содержательно-самобытной культуры, а к Претворению и ассимиляции всех чужих, иноземных культур» (Путь духовного обновления. – В кн.: Путь к очевидности. М., 1993, с. 244).

Апогеем классического жанра сочинений о русской идее стала книга Н.Бердяева «Русская идея. Основные проблемы русской мысли 19 века и начала 20 века» (Париж, 1946). Бердяев по существу выразил несогласие с русской идеей Соловьева. Не отказываясь от христианских перспектив и измерения русской идеи, Бердяев в то же время отчетливо заявил о существовании собственных национальных, духовно-метафизических интересов России, что в его понимании является главным итогом последнего этапа развития отечественной мысли. Россия так и не смогла принять новоевропейский гуманизм с его формальной логикой, «секулярной серединностью». Нужно движение вперед к эпохе Св.Духа, к новой коммюнотарности (общественности, соборности). Характерным и новым качеством бердяевской метафизики национального духа было восприятие русской интеллектуальной истории как целостности, без изъятий и искусственных перерывов ее органического развития. В 10-ю главу своей «Русской идеи» Бердяев поместил и Петра I, и декабристов с Радищевым, Белинского и Пушкина, Достоевского и Гоголя, славянофилов и Тютчева, Соловьева, Толстого, Герцена, Розанова, Чернышевского, Писарева и Ленина, Кропоткина и Бакунина, Михайловского, Леонтьева, Федорова, культурное возрождение начала 20 в.

Религиозная философема русской идеи несет на себе печать своеобразия метафизического духа ее классических исследователей – от Соловьева до Бердяева и отражает более чем столетний опыт философских дискуссий, не прекращающихся и поныне.

Литература:

1. Зеньковский В.В. Русские мыслители и Европа. Критика европейской культуры у русских мыслителей. Париж, 1955;

2. О России и русской философской культуре. Философы русского послеоктябрьского зарубежья. М., 1990;

3. Лососий Н.О. Характер русского народа. – Он же. Условия абсолютного добра. М., 1991;

4. Русская идея. М., 1992;

5. Русская идея и современность. М., 1992;

6. Бессонов Б. Русская идея, мифы и реальность. М., 1993;

7. Россия между Европой и Азией. Евразийский соблазн. М., 1993;

8. Сербиненко В.В. Владимир Соловьев. Запад, Восток и Россия. М., 1994;

9. Ванчугов В.В. Очерки истории философии «самобытно-русской». М., 1994;

10. Billington J.M. The Icon and the Axe. An Interpretive History of Russian Culture. N. Y., 1966.

М.А.Маслин