Шелгунов Николай Васильевич

(22.11 (4.12).1824, Петербург — 12(24).04.1891, Петербург) — публицист, литературный критик, последователь Чернышевского. Учился в Александровском кадетском корпусе, окончил Лесной ин-т, работал в Лесном департаменте, в 1862 г. ушел в отставку. Во 2-й пол. 50-х гг. становится на позиции политического радикализма, сближается с Чернышевским, Добролюбовым, Писаревым, Серно-Соловьевичем и др. За границей познакомился с Герценом. Важной вехой в духовной биографий Ш. стал выход в журн. "Современник" его труда "Рабочий пролетариат в Англии и во Франции" (1861), в к-ром он выступил в качестве популяризатора кн. Ф. Энгельса "Положение рабочего класса в Англии". Ш. — автор революционных прокламаций "К солдатам" и "К молодому поколению" (1861). Арестовывался в 1862 и 1863 гг., был заключен в Петропавловскую крепость, затем сослан в Вологодскую губ. После запрещения журн. "Дело" (1883), редактором к-рого был Ш., он жил в смоленской деревне, где написал свои известные "Воспоминания". Похороны Ш. в Петербурге превратились в политическую демонстрацию. Главной своей задачей Ш. считал создание социальной теории, к-рая могла бы служить преобразованию об-ва на "справедливых основах". Он исходил из положения, что различные народы, развиваясь особым путем, составляют тем не менее "типическое единство", подтверждающее, что в истории существуют общие экономические законы и что развитие человечества идет по восходящей линии. Эти законы непреодолимы, их действие реализуется через все препятствия ("Социально-экономический фатализм", 1868; "Фатализм исторического прогресса", 1872). Ш., по свидетельству его друга Михайловского, был типичной фигурой 60-х гг., человеком, к-рый "впитал в себя весь дух того времени". В своих исходных философских взглядах Ш. стоял на позиции материализма (или реализма), занимался популяризацией идей Сеченова, Чернышевского, К. Фохта, Л. Бюхнера и др. ("Земля и органическая жизнь", 1863). Объективность внешнего мира для него несомненна. Человек, будучи частью природы или "последствием ее сил", есть лишь звено в цепи общих природных закономерностей, к-рые он изменить не в силах. Поэтому, полагал Ш., не существует свободы человеческой воли, понятой как автономность, независимость от действия "общих законов" ("Письма о воспитании", 1872-1873). Мышление же есть не более чем "реальное мышление" именно в том смысле, что человек знает внешний мир "не таким, каков он есть в действительности, а каким он нам представляется". Из этого следовало, что естественные границы "реального мышления" определяет, с одной стороны, рассудок, отражающий мир по законам логики, а с другой — психология человеческого восприятия, склонного к изменению и уточнению прежних понятий "на основании нового материала". Если такое изменение невозможно в отношении постоянно действующих природных сил, то оно вполне законно в применении к социальной реальности, нуждающейся в переменах. До конца жизни разделяя установки реалистической философии в духе Чернышевского, Ш. приветствовал, в лице Лаврова, новое поколение радикальных социальных мыслителей, подчеркивавших важность поворота от естествознания к вопросам истории и социологии ("Историческая сила критической личности", 1870). В то же время он осудил как "философию застоя" фаталистическую философско-историческую концепцию Толстого, изложенную в эпилоге к роману "Война и мир".