ГОМУНКУЛУС

ГОМУНКУЛУС (нем. Homunkulus от лат. человечек) — центральный персонаж второй части трагедии И.В.Гете «Фауст» (1797-1831). Изобретение Г., человекоподобного существа, выращенного в колбе путем химических реакций,- коронная идея средневековой алхимии, владевшая умами на протяжении нескольких веков. Дань этой идее заплатили едва ли не все представители «магического естествознания», в их числе — Парацельс, с трудами которого Гете был хорошо знаком.

В трагедии создателем Г. оказывается ученик Фауста, Вагнер, освоивший науку «кристаллизовать, что жизнь творила органично». Однако рождение этого существа происходит не без участия Мефистофеля. Поэтому Г. называет Вагнера папашей, а Мефи-стофиля — кумом, дядей, брательником. («Ах, кум-хитрец! Ты в нужную минуту

//Сюда явился к моему дебюту».) Сотворенный вследствие союза человеческого ума и дьявольского промысла, Г. получился «неполным», «недово-площенным» человечком. Он наделен сметливостью, любознательностью, на редкость проницателен (мгновенно разгадывает внутренние переживания Фауста). У него хороший вкус и приличные манеры. С момента своего рождения Г. преисполнен жажды деятельности: «... я должен делать что-то,

//И руки чешутся начать работу». (В «разговорах» с Эк-керманом Гете отмечал, что Г. «своей тягой к красоте и плодотворной деятельности» превосходит Мефистофеля.) Однако Г., по словам писателя, «не до конца очеловеченное» существо. Это чистый дух, лишенный постоянной плоти, как бы переходное состояние между материей и сознанием. Оттого Г. вынужден оставаться внутри колбы и в таком не слишком удобном положении участвовать во всех путешествиях и приключениях, которые с ним происходят. Так завязывается основная коллизия образа, приводящая к печальной развязке. Заветное желание Г.- стать человеком вполне: «Мне в полном смысле хочется родиться,

//Разбив свою стеклянную темницу». С этой целью он покидает лабораторию Вагнера; в компании с Фаустом и Мефистофелем отправляется на поиски Елены Прекрасной. Повстречав на Фарсальских полях древних философов Анаксагора и Фалеса, рассуждающих о том, что жизнь проистекла из воды, Г. тут же выпытывает у них, как бы и ему «проистечь». Такой же вопрос он задает Протею и получает совет: «Глотай других, слабейших, и жирей». Поверив, что в водной среде легче всего «доделаться» до человека, Г. погружается в морскую пучину, и там им овладевает любовное влечение к дочери морского царя Галатее. В порыве страсти он бросается к ногам Галатеи и разбивает колбу о ступени ее трона. Лишившись стеклянной защиты, Г. растворяется в ничто. Так погибает этот человечек, явившийся «на полпути и лишь наполовину во плоти».

Образ Г. породил множество толкований. В нем усматривали олицетворение «идеи творящей человечности», видели аллегорию «абстрактной» философии Шеллинга и Фихте, чуждой натурфилософии Гете. В системе образов второй части трагедии Г. обычно рассматривается как «антитеза» Фаусту. Г. мечтает о конечности и предельности рода людского. Фауст же, напротив, устремлен в бесконечность, ему тесно в границах земного пространства и времени, как Г. в его склянке. Судьба Г. служит для Фауста предостережением. Она говорит о том, что обретение «абсолютного» возможно лишь с утратой «относительного», чем является человеческая жизнь.

Г. принадлежит к тем фантастическим образам, которые столь же трудно поддаются изображению и тем более сценическому воплощению, как, скажем, разгуливающий по Невскому проспекту Нос майора Ковалева или кот Бегемот из романа «Мастер и Маргарита». Сам Гете высказывал пожелание, что роль Г. должен исполнять чревовещатель.

Образ Г. оставил заметный след в литературе и искусстве. Один из самых обаятельных персонажей Гете спустя столетие перевоплотился в монстров, созданных доктором Моро, героем Г.Уэллса; позднее — в булгаковского Шарикова, а также в Терминаторов и других подобных героев киноиндустрии Голливуда. Однако к Г. восходит и такой вполне симпатичный персонаж, как Пиноккио/ Буратина. В литературе XX века тема Г. одновременно была исследована в «обратной перспективе» превращения человека в механическое существо, сохранившее едва уловимое человекопо-добие (судьба персонажей романов-дистопий, начиная с Д-503 — героя Е.Замятина).

Лит.: Аникст А. Творческий путь Гете. М, 1986. С. 510-513.

С.В.Стахорский