Кардуччи

КАРДУЧЧИ Джозуэ (Giosue Carducci, 1835—1907) — итальянский поэт и литературовед второй половины XIX в. Р. в Тоскане в семье врача, карбонара 1830. Воспитывался в атмосфере ненависти ко всему чужестранному и в духе либерального католицизма Мандзони и непротивленчества Сильвио Пеллико. В своей работе «A proposito di alcuni giudizi su Alessandro Manzoni» (1873) он подробно рассказывает о том, как навязанное ему отцом чтение «Католической морали» Мандзони, «Обязанностей человека» Сильвио Пеллико и «Жития святого Джузеппе Калазанцио» некоего патера Тоссетти внушило ему сильнейшее отвращение к католической доктрине. Пребывание в коллегии Scolopi во Флоренции, в к-рой господствовал тот же культ Мандзони, окончательно оттолкнуло его от итальянского романтизма. В то же время усиленные занятия греческими и латинскими классиками и поэзией тречентистов (гуманистическая поэзия XIV в.) дали отчетливую форму его мировоззрению. Свидетель событий 1848, войн и переворотов, в результате к-рых было достигнуто объединение Италии, К., хотя непосредственно и не участвовал в политической жизни, но до конца своих дней считал политику важнейшим делом писателя. К. оставался трубадуром борьбы за величие Италии даже после объединения, продолжая жить демократическими и революционными традициями, завещанными неаполитанскими республиканцами 1789, карбонарами 1820, «Молодой Италией» 1831. На протяжении истории Италии и всего человечества для К. не существует героев вне народных политических идеалов и чаяний, поэтов и писателей, не воспевающих красоты и величия борьбы народных масс. Гражданские добродетели, к-рых искал К., полностью отсутствовали у итальянской буржуазии после того как монархическая Италия дала ей возможность спокойно пожинать плоды революции; К. искал и находил их в далеком прошлом своей родины и в античном мире. «Неподражаемое искусство древних греков в весьма значительной степени было именно политическим искусством...» (Плеханов, Собр. сочин., т. XIV, стр. 117). Этих же идеалов К. искал в творчестве Данте, Петрарки, Бокаччо, каждый из к-рых по-разному подходил к политическим задачам Италии. XIV в. и представлял для него неисчерпаемый источник поэзии, к-рая основывалась на действенной природе человека, в противоположность средневековой аскезе и религии потустороннего.

Поэтические идеалы К., выросшие в период, когда в стремлении к объединению Италии, казалось ему, соединились все классы и слои общества, определяются преимущественно культом героя, суммирующего для него «всенародные» чаяния. Кардуччи непостоянен в своих политических симпатиях: демократ-республиканец по своему воспитанию и страстной натуре бойца, он то склоняется на сторону монархии (до 60-х гг.), когда считает, что она стремится опереться на народное движение, то переходит к резким обвинениям савойской династии в том, что она не доводит дела объединения Италии до конца. Эта своего рода романтика борьбы не покидает К. до конца его дней: в последние годы он поддерживает итальянскую политику экспансии, приветствует африканский поход и благословляет итальянских волонтеров, отправляющихся в Грецию для борьбы против Турции.

Основное значение К. заключается так. обр. в том, что он выразил стремления итальянской мелкой буржуазии за полвека, начиная от ее героической борьбы за освобождение «единой нации», с характерным для нее культом «вождя», и кончая ее империалистической романтикой. В истории Италии XIX века радикальная мелкая буржуазия несомненно сыграла революционную роль. И ее поэт вел борьбу со всем тем, что накладывает путы и мешает движению вперед, что связывает мысль и волю его класса, что препятствует свободному проявлению заложенных в нем творческих возможностей. Вот почему он подымает над буржуазным болотом Risorgimento знамя борьбы, на к-ром написаны славные имена Мадзини и Гарибальди; противопоставляет тусклой современности исполненные воли к действию эпохи человеческой истории, вооружается языческой мудростью древних для борьбы с католической церковью; изгоняет из храмов святых аскетов, призывающих к рабству человеческой воли, и населяет их сонмами радостных образов греческой и римской мифологии. Из того же источника он черпает ненависть к итальянским романтикам, к их женственной изнеженности, фантастике и мистицизму, ибо они усыпляли в народе волю к борьбе не только своей проповедью примирения с существующим, но и размягченным стилем, в к-ром господствуют нервы за счет мускулов. К. решительно преобразовывает материю своей поэзии. Он делает темой своих стихов всю человеческую историю в ее величайших взлетах, он «воспевает теоретиков, поэтов и солдат республики, он складывает вдохновенный гимн народу, борцу за свободу и правду» (Фриче). Он вводит новые, мужественные ритмы, заимствуя их у древних певцов народной свободы, у итальянских поэтов, мечтавших о свободе Италии, у таких европейских поэтов политического и социального протеста, как Гейне, Гюго, Шелли. Его философия борьбы выражена в знаменитом «Гимне Сатане» (Inno a Satana, 1863), представляющем страстный взрыв протеста против христианской церкви и проповедь безграничной свободы человеческой воли к жизни. В двенадцати песнях «ca ira», посвященных Великой французской революции, он воспел борьбу народных масс с аристократами. Отвечая своим противникам, К. хорошо поиздевался над их либерально-вегетарианскими высказываниями.

«Аристократов повесят, — писал он в «ca ira» (1883), — это плохо, без сомнения плохо. Но пусть скажет уважаемый М. Т., какие социальные, политические, религиозные революции совершались без жертв. Увы, вся человеческая история — это ужасный, кровавый прилив и отлив; но самый быстрый, самый глубокий, самый черный поток, идущий посредине, пролит благодаря царям, дворянам, священникам и вовсе не только на войнах, к-рые велись ими».

Определяющим для характеристики поэтического творчества К. являются его «Decenalia» (1871), «Giambi ed Epodi» (1867—1879), в к-рых выразились его политические идеалы, негодование против мелочности, трусости, продажности буржуазии. Классическая струя, выраженная в новых метрах и ритмах, заимствованных у древних, особенно сильно бьет в «Rime nuove» (1887) и «Odi barbare» (I — 1877, II — 1883. III — 1889).

Предметом «Odi ed Epodi» являются отдельные эпизоды истории. Отлично владея материалом, К. переходит от отдаленных времен к современным событиям, от древнего Египта к Гарибальди. Тут же в девятнадцати эпических кадрах «ca ira» проходят перед нами наиболее величественные моменты французской революции. Рисуя пейзажи родины (напр. «Alle fonti del Clitunno»), К. противопоставляет эпизоды героического прошлого Италии ничтожной современности. И тут он призывает Немезиду истории, к-рая не прощает малым людям мизерных дел, и предвещает «старой Европе» тот же конец, к-рый постиг Александрию, этот важнейший центр греко-восточной культуры.

В качестве историка лит-ры К. точно так же отдавал предпочтение тем явлениям, к-рые свидетельствуют об органической связи лит-ры с социальной и политической жизнью Италии. Его перу принадлежат блестящие работы о Данте, Петрарке, Бокаччо, Парини, ряд исследований, посвященных любимому им треченто.

К лучшим работам К. в этой области принадлежит и опыт исторического синтеза эволюции итальянской лит-ры («Dello svolgimento della letteratura nazionale», 1868—1871; русск. перевод, Харьков, 1896).

Поэтическое творчество К. проложило дорогу двум наиболее крупным представителям итальянской лит-ры конца XIX и начала XX в.: Джованни Пасколи и Габриеле д’Аннунцио (см.).

Библиография: I. Стихи: в журн. «Отечественные записки», 1876, IX; «Русская мысль», 1893, X; отдельные отрывки см. Ватсон М., Дж. Кардуччи, СПБ., 1899. Историко-литературные произведения: Очерк развития национальной литературы в Италии, 8 лекций, Харьков, 1898; Данте и его произведения, Харьков, 1899; Opere, 20 тт., Zanichelli, Bologna, 1889—1909.

II. Иванов М. М., Очерки современной итальянской литературы, СПБ., 1902; Оветт А., История итальянской литературы, перев. А. Усовой, СПБ., 1909 (то же, перев. С. И. Соболевского, Гиз, М., 1922); Фриче В., Литература эпохи объединения Италии (1790—1870), ч. 1, М., 1916; Луначарский А., Мещанство и индивидуализм, Гиз, М., 1923; Torraca F., G. Carducci commemorato, 1907; Jeanroy A., G. Carducci, l’homme et le poete, 1911; Williams O., G. Carducci, 1914; Papini G., L’uomo Carducci, 1919; Carducci G., Pagine autobiografiche, Bologna, 1921; Evangelisti A., G. Carducci col suo maestro, Geremia Barsottini e col suo precursore Giovanni Fantoni, Bologna, 1924; Croce B., G. Carducci, Studi critici, изд. 2-е, 1927; Pinchetti B., La lirica italiana dal Carducci al D’Annunzio: Lineamenti estetici, G. Carducci, i poeti veriszi 1928; Ciarlantini F., Carducci, Roma, 1929.

III. Lignori E., Pelli A., Dizionario Garducciano, Firenze, 1913.