Камоэнс

КАМОЭНС Луис (Luis Camões, 1525(?)—1580) — португальский поэт. Р. в Лиссабоне или Коимбре, где, повидимому, и получил свое гуманистическое образование. Самый значительный эпик «героического» периода развития европейского торгового капитала — эпохи великих путешествий и географических открытий, завоевания океанских путей и заокеанских колоний, К. — крупнейший национальный поэт Португалии и в то же время единственный португальский поэт мирового значения. Потомок одного из галисийских (Галисия — область на северо-западе Пиренейского полуострова) трубадуров, К. был последним представителем медленно угасавшего дворянского рода. По женской линии он происходил из рода Гама, из к-рого вышел воспетый им Васко де Гама. Отец его был некоторое время капитаном в индийских водах. Попытка войти в придворное общество Лиссабона молодому поэту из обедневших дворян не удалась; в результате одной придворной интриги последовала его ссылка в провинцию Сантарем, замененная затем отправлением в Марокко (1549). В стычке с маврами К. потерял глаз. Вернулся в 1551 в Лиссабон. Ранив во время религиозного праздника высокомерного царедворца, он навлек на себя двойное обвинение — в оскорблении величества и святотатстве, грозившее смертной казнью, просидел 9 месяцев в тюрьме и был помилован под условием «добровольного» удаления в Ост-Индию (1553). По прибытии в Гоа К. принял участие в экспедициях против малабарских раджей, препятствовавших португальской торговле, и против арабских торговых кораблей в Индийском океане. Активный участник колониального разбоя в его военной, внешне героической форме, Камоэнс в то же время выступил против характерного для колонизаторов административного произвола, написав сатиру «Индийские нелепости» (Disparates da India) и заклеймив в «Лузиадах» (VII, 87) эксплоатацию масс. Предприняв подобно многим ост-индским солдатам-авантюристам торговое путешествие по Индийскому океану, К. сколотил себе на Молукках приличное состояние, заболев там чуть было не унесшей его в могилу тропической лихорадкой, и получил в Макао спокойную должность «попечителя имуществ умерших и отсутствующих», давшую ему возможность заняться своей поэмой «Лузиады». В результате доноса был вызван в Гоа. При кораблекрушении К. потерял все имущество и спас лишь рукопись; по прибытии в Гоа угодил в долговую тюрьму за просрочку долга солдату-ростовщику. В 1570 Камоэнс вернулся нищим в Лиссабон; умер он в больнице, в чумный год, — тот самый, когда Португалия, переживавшая тягчайший хозяйственный кризис, вызванный революцией цен на почве прилива и обесценения золота, потерпела катастрофу в крестовом походе в Марокко при Алкасар-Кебире, за к-рой последовало присоединение Португалии к Испании.

Главное произведение К. — поэма в 10 песнях «Лузиады» («Os Lusiadas», изд. в 1572). В ней описывается путешествие Васко де Гама в Индию (1497) на фоне португальской истории. Исторический маршрут Васко де Гама заменен в ней маршрутом самого К., и история путешествия Васко де Гама просеяна сквозь строки собственного дневника К.

Структура «Лузиад» — подражание великим эпопеям древности, «Одиссее» и «Энеиде». Поэма не избегла и влияния Ариосто. Источниками ее являются также сборники рыцарских романов, хроник, описания морских приключений. Но она — первая из великих поэм, где сюжет взят не из исторического предания, а из эпохи, близкой поэту, в к-рую внесено пережитое им самим.

Этому не противоречит пышность ее антично-мифологического убранства. Наоборот, классицизм поэмы подчеркивает имперские притязания Португалии того времени, как бы унаследовавшей и раздвинувшей мировую державу Александра Великого и императорского Рима. Португальский яз. Представляется поэту «лишь слегка испорченной латынью» («Лузиады», I, 33).

«Лузиады» — национально-исторический эпос, характерный для эпохи воцарения торгового капитала, образования сильных национальных государств, претендующих на мировое господство. Именно в атмосфере необычайной напряженности этого процесса в Португалии, в течение нескольких десятков лет ставшей из отбивавшейся от мавров маленькой феодальной страны владычицей морей и океанской торговли, и создалась особенно благоприятная обстановка для появления наиболее яркого героического эпоса торгового капитала. А. Гумбольдт назвал «Лузиады» поэмой моря, Эдгар Кинэ — эпопеей торговли. «Лузиады» можно было бы назвать колыбельной песней зарождающегося империализма.

В поэме мы встречаем настоящую поэтическую экономгеографию эпохи, весьма ценную для торговой буржуазии: наряду с классическими картинами моря (например смерча — «Лузиады», V, 14—23, шторма — «Лузиады», VI, 70—73) — характерные «товарные ландшафты» экзотических стран («Лузиады», X, 132—136) и красочные полотна колониального торга.

Поэма К. насыщена идеями национально-вселенской миссии. К. противопоставляет Востоку своеобразный паневропеизм, картинно рисуя туловище Европы с глубоким сарматским рукавом, испанской головой и португальской макушкой. Португалия — темя европейской головы, обращенное к океану («Лузиады», IV, 20). В то же время «Лузиады» проникнуты тем воинствующим религиозным миссионерством, к-рое наилучшим образом пролагало путь торговому капиталу (сам Юпитер обещает Венере, что Гоа в руках португальцев будет оплотом против идолопоклонников («Лузиады», II, 51)). Выражая его стремления, К. в заключении поэмы призывает короля Себастьяна к крестовому походу в Марокко, — предприятию, вызванному стремлением национального торгового капитала португальской морской империи получить континентальную базу и имевшему для Португалии роковой исход. К. понимал громадное значение церкви для колониальной экспансии и в особенности религиозной морали для процесса первоначального накопления. Вот почему он, современник контрреформации, стоял за очищение и укрепление церкви, обличая все, что ее разлагало и ослабляло.

В качестве апологета капиталистической экспансии К. преклоняется одновременно и перед личным опытом и точными знаниями. «Лузиады», являющиеся поэтической энциклопедией эпохи открытий, отличаются величайшим реализмом (напр. изображение цынги — «Лузиады», V, 81—82). Сравнивая себя со своими прототипами, Гомером и Вергилием, К. гордится тем, что дает вместо «грезящих сказок чистую и обнаженную правду» («Лузиады», V, 89). Как поэт эпохи Возрождения К. — певец освобождения личности и свободы чувств: яркий эпизод Инесы де Кастро, вдохновивший многих позднейших поэтов («Лузиады», III, 118—137), и симпатии к жизнеощущению первобытных, нетронутых культурой «счастливых племен» («Лузиады», VII, 41).

По своей фактуре эпос К. своей сложной витиеватостью удивительно напоминает «мануелинский стиль» — своеобразное португальское барокко эпохи морских открытий.

В лирике К. чувствуются мотивы Петрарки. Стихи проникнуты ощущением «Desconcerto do mundo» — мировой нескладицы, — этой ранней мировой скорбью, охватившей Португалию в эпоху кризиса. В ней силен, как и в «Лузиадах», обличительный элемент (напр. «Гоа», где К. сравнивает центр португальской Ост-Индии с Вавилоном).

К. — попутчик торгово-капиталистической буржуазии в ее «героический период». Завершив собой деклассацию своего аристократического рода, он не смог стать купцом-набобом, подлинным буржуа. Будучи лишь попутчиком буржуазии, с самого начала таившей в себе острые противоречия, К. сравнительно легко их вскрывал. Он преклоняется перед личной инициативой, но осуждает — хотя и не во всех случаях — ее произвол. В 6-й песне «Лузиад» К. как бы дает поэтический манифест личной героики странствующего купца, открывателя, воина и конкистадора, противопоставляя ей оцаредворившуюся феодальную знать, — «опирающихся на старые пни благородства своих предков и почивающих на золоченых постелях среди нежных московских соболей» («Лузиады», VI, 25) — фраза, в к-рой уже предвосхищены слова Бомарше о тех, к-рые дали себе один лишь труд родиться. Оставаясь монархистом и одним из poetas palacianos — представителей придворной поэзии, К. в то же время обрушивается на кавалерско-дворянское окружение монарха, на придворную камарилью, выдвигая формулу просвещенного и делового абсолютизма («Лузиады», X, 145—156, также IX, 27—28).

Библиография: I. Лузиада, перев. М. Дмитриева, в «Сочинениях», М., 1865; Другой перев.: Лузиады, поэма в 10 песнях, текст поэмы, объяснит. ст., «Русская классная библиотека», серия II, вып. IV, СПБ., 1897. Os Lusiadas, Reimpressao facsimilada da verdadeira, 1-a edicao, 1572, precitada da una introduccao e seguida de um aparato critico de Jose-Maria Rodrigues, Lisboa, 1921; Obras, 5 vv., Lisboa, 1782—1784; Os Lusiadas para os escolas e para o povo-obra prefaciada, parafroseada e anotada par Jose Agostinho, Porto, s. a.; Obras completas, Lisboa, 1912.

II. Adamson Y., Life and writings of Camoens, 1820; Braga T., Historia de Camoes, Lisboa, 1874—1875; Storck W., Luis de Camoens, Samtliche Gedichte, Padeborn, 1880—1885; Burton R. F., Camoens, 1881; Storck W., Luis de Camoens Leben, 1890; Braga T., Camoes e o sentimento nacional, 1891; Oliveira M., Camoes, «Os Lusiadas» e Renascenca em Portugal, Porto, 1891; Michaelis Carolina de Vasconcellos, «Os Lusiadas» (предисл. к их изд.), «Biblioteca Romanica», Strassburg, s. a.; Braga T., Camoes, epoca e vida, Porto, 1907; Его же, Camoes, a obra lirica a epica, Porto, 1911; Bell A. F. G., Luis de Camoes, 1923; Prestage E., Minor works of Camoens, 1924; Ruegg A., Luis de Camoens und Portugals Glanzzeit, Basel, 1925.

III Bibliographia Comoneana serv. de cat. da Exposicao Camoneana, Porto, s. a.; Adamson J., Catalogue of works of Camoens, 1856; Braga T., Bibliographia Camoneana, Lisboa, 1880; Camoens et son temps, Catalogue d’une exposition en commemoration du 4-e centenaire de Camoens, 1524—1924, 1925.