Искра

«ИСКРА» (1859—1873) — лучший из русских сатирических журналов прошлого столетия. Обострение классовых противоречий, создавшее «общественный подъем» конца 50-х и начала 60-х гг., обусловило расцвет сатирической журналистики. В «Сыне отечества» появляются злободневные карикатуры, в «Современнике» — знаменитый «Свисток»; возникает ряд сатирических иллюстрированных изданий: «Карикатурный листок» К. Данилова, «Листок знакомых», редактируемый Н. Степановым, журналы: «Весельчак», «Арлекин», «Гудок», «Развлечение», «Зритель», «Заноза», «Оса», наконец множество эфемерных листков, о характере к-рых можно судить по заглавиям: «Пустомеля», «Потеха», «Пустозвон», «Бардадым» «Сплетник», «Муха», «Турусы на колесах», «Смех смехович», «Бесструнная балалайка», «Дядя шут гороховый» и т. д. и т. п. В то время как большинство журналов, не говоря уже о «бесструнных балалайках» и «шутах гороховых», ставило себе целью, как напр. «Арлекин», «забавлять... избегая крайностей», быть «мимолетным чтением... людей со вкусом чистым и образованным», «И». подчеркивала свой публицистический характер. В объявлении о выходе «И.» формулировала свою основную задачу как «отрицание ложного во всех его проявлениях в жизни и в искусстве». Редакция делала ударение на «вседневной практической сатире», обещая «упорство... в преследовании общественных аномалий».

Основателями и редакторами «И.» были упоминавшийся выше редактор «Листка знакомых», известный карикатурист Николай Александрович Степанов, и талантливый поэт Василий Степанович Курочкин (см.). Первый номер «И.» вышел 1 января 1859, затем журнал выходил еженедельно вплоть до 24 июня 1873. Первые годы (1859—1864) журнал пользовался большим успехом, и тираж его достигал огромной для того времени цифры (семьдесят тысяч экземпляров). Значительную часть успеха «И.» надо отнести за счет высокого художественного уровня журнала.

«И.» удалось привлечь лучшие силы тогдашней журналистики, среди к-рых отметим имена Алмазова, Буренина (писал под псевдонимом Вл. Монументова), Вейнберга, Гайдебурова, Герцена, Горбунова, Добролюбова, Елисеева, А. Жемчужникова, Вс. Крестовского, Лейкина, Мея, М. Михайлова, Минаева, И. Панаева, Полонского, Плещеева, Потехиных, Кузьму Пруткова, Стопановского, Ал. Толстого, Н. Успенского, Щербину, Якушкина и др. Из художников «И.» назовем: А. Бордчелли, А. Волкова, К. Данилова, Н. Иевлева, В. Лабунского, М. Микешина и особенно Н. Степанова. Пестрота состава сотрудников показательна: в «И.» объединились представители различных общественных групп на почве довольно расплывчатого либерализма. На критике недостатков существующего строя нетрудно было сойтись всем недовольным окружающей действительностью, и эта социально-недифференцированная позиция являлась второй причиной успеха «И.» у различных читательских слоев. Однако по мере углубления классовых противоречий 60-х гг. в недрах «И.» усиливается процесс размежевания: от журнала отходят Б. Алмазов, А. Дружинин, Вс. Крестовский, Ал. Толстой, Н. Щербина и др., находящие себе пристанище в консервативном «Русском вестнике» и близких ему органах. Политическая сатира «И.» приобретает теперь более четкий характер. Два западно-европейских поэта оказали большое влияние не творчество «искровцев»: Беранже (В. и Н. Курочкины, Г. Жулев, В. Богданов, Н. Кроль) и Гейне (П. Вейнберг, В. Буренин, А. Сниткин, В. Тиханович. А. Пальмин, П. Ломан). Социальная направленность большинства этих поэтов несомненно буржуазного характера.

Как ни интересна поэтическая продукция «И.», однако нервом журнала был публицистический отдел «Нам пишут». Этот отдел, составлявшийся М. М. Стопановским по письмам из провинции, с успехом выполнял обличительные функции. Общественный эффект таких обличений по силе своей равнялся эффекту герценовского «Колокола»; недаром существовало специальное выражение — «Упечь в И. ». Цензура запрещала говорить полным голосом, но читатель великолепно выучился читать между строк, и все знали, что Грязнославль означает Екатеринослав, Чернилин — Чернигов, Крутогорск — Вятку и т. д. О серьезности, с какой «И.» относилась к этому делу, можно судить по тому, что в редакцию был введен далекий от легкомысленных шуток публицист крупного масштаба — Г. З. Елисеев, ведший в ней «Хронику прогресса». «И.» ожесточенно нападала на крепостников, бюрократов, взяточников, цензуру; боролась с дворянской идеологией (достаточно напомнить излюбленный объект нападок «И.» — Леона Катковского, прозрачный псевдоним Леонтьева и Каткова — лидеров консервативного лагеря). Объективный смысл деятельности «И.» первого периода состоял в критике правительственной политики и практики со стороны буржуазно-демократического общественного мнения. В этом заключается третья и самая глубокая причина популярности журнала.

С середины 60-х годов кривая развития «И.» стремительно падает. Рост ежедневной прессы, имеющей возможность быстрее откликаться на события и полнее их освещать, лишает «И.» большой доли ее значения. Вскоре происходит раскол и в самой редакции: представитель ее «умеренной» части, Н. Степанов, в конце 1864 выходит из «И.» и основывает собственный журнал «Будильник». Усиливается нажим цензуры: в 1862 по распоряжению министерства народного просвещения ликвидируется отдел «Нам пишут», в 1864 цензурный комитет требует перемены ответственного редактора, и с № 37 за 1864 редактором становится старший брат Курочкина — Владимир Степанович. Цензурные гонения на «И.» не ослабевают и в дальнейшем; по меткому слову Минаева:

«Над статьями совершают

Вдвойне цивический обряд:

Их, как евреев, обрезают

И, как католиков, крестят».

Результаты незамедлительно сказываются: тематика «И.» мельчает, на первый план выдвигаются вопросы лит-ры, театра... «Резкий тон журнала, — с удовлетворением констатирует в 1865 цензура, — значительно смягчился с устранением от редакции В. Курочкина». Попыткой спасти положение был отказ «И.» в 1870 от иллюстраций, что освобождало ее от предварительной цензуры. Но и это не помогло: «И.» без карикатур была, по выражению Скабичевского, «мухой без крыльев». В последние годы «И.» в ней участвует ряд писателей-народников и близких к ним по окраске: Бажин, Засодимский, Златовратский, Кущевский, Левитов, Омулевский, Решетников, Слепцов, Станюкович, Гл. Успенский, Шеллер и др. Поэзия «И.» этого периода идет под знаком некрасовского влияния (Д. Минаев, А. Лакида, Дядя Пахом и др.). Но широкое общественное значение «И.» утрачено безвозвратно. Журнал переходит из рук в руки, попадает к темному дельцу Леонтьеву, наконец в 1873 пробует заинтересовать читателя переводными романами (Э. Золя, Г. Мало), переходит на трехдневный выпуск, но это уже агония; она длится недолго, и в июне 1873 «Искра» на 31 номере прекращается навсегда. В то же время далекие от больших общественных вопросов, пошло-юмористические, полубульварные, скабрезные журнальчики типа «Развлечения», «Будильника», «Стрекозы» (см. о них отдельные заметки), назначение которых быть развлекательным послеобеденным чтением, вполне удовлетворяют запросам и вкусам утвердившейся буржуазии.

Библиография: Трубачев С. С., Карикатурист Н. А. Степанов, «Историч. вестник», 1891, IV; Старчевский А. В., Воспоминания старого литератора, «Историч. вестник», 1892, XI (о возникновении «Искры»); Лемке Мих., Очерки по истории русской цензуры и журналистики XIX ст., СПБ., 1904; Лейкин Н. А., Воспоминания: Н. А. Лейкин в его воспоминаниях и переписке, СПБ., 1907, гл. IX, стр. 149—171; Амфитеатров А. А., Забытый смех, сб. «Беранжеровцы», т. I, М., 1914; Гиппиус В., Литературное окружение М. Е. Салтыкова-Щедрина, «Родной яз. в школе», 1927, II; Масанов Ив. Ф., Русские сатиро-юмористические журналы, вып. I, Владимир на Клязьме, 1911; Мезьер А. В., Словарный указатель по книговедению, Л., 1924, столбцы 277—279, 829.