реконструкция

РЕКОНСТРУКЦИЯ (от лат. re — приставка, обозначающая противоположное действие и constructio — построение) — особый метод изучения произведения или интересующего исследователя явления (истории, культуры, событий и пр.). Р. опирается, с одной стороны, на анализ и описание текста произведения или проявлений реконструируемого объекта (свидетельств, эмпирического материала), с другой — на гипотезы об их строении, функционировании или изменении. Хотя реконструируемое произведение или явление имеется в наличии или полагается как существующее, Р. производится с иными целями и задачами, чем те, которые были при создании или формировании реконструируемого произведения или явления. Напр., Р. художественного произведения или определенной культуры осуществляется с целями понимания, объяснения, эвристическими и другими, но не теми, которые преследовались при их создании и формировании.

Методы Р. еще не в собственной форме складывались сначала в средневековой философии (напр., «Исповедь» Августина как Р. индивидуальной жизни в качестве образца христианского пути), затем уже в собственной форме отрабатывались в философии Нового времени (Ф. Шлейермахер, Г. Зиммель, В. Дильтей) и в современном искусстве. Осознавались они в философии 20 в., искусствознании, герменевтике.

Поскольку в ходе Р. используются гипотезы о строении, функционировании, изменении произведения или реконструируемого явления, которые заимствуются из разных теорий и научных дисциплин, а также поскольку один и тот же текст (проявления) допускают множество прочтений-описаний, постольку существуют множество интерпретаций одного и то же произведения или реконструируемого явления. Напр., существует несколько десятков интерпретаций мольеровского «Дон Жуана», более двух сотен интерпретаций «Капричос» Фр. Гойи, примерно десяток оригинальных Р. античной культуры. Критериями правильности Р. являются три основных: последовательность (логика) движения в выбранном для объяснения научном предмете (теории); «искусство интерпретации», т.е. умение в данном научном предмете убедительно описать (прочесть) текст произведения или проявления реконструируемого явления; наконец, возможность решить те проблемы и задачи, ради которых проводится Р.

Широкая практика Р. создала в философии и культуре новейшего времени принципиально новую познавательную ситуацию: оказалась под вопросом фундаментальная для всей традиционной философии и европейской культуры категория существования. Вводя идеи и категории, Платон и Аристотель наделяют существование однозначностью, что позволяет сделать мышление непротиворечивым. (В «Пармениде» Платон, в частности, пишет, что, «не допуская постоянно тождественной себе идеи каждой из существующих вещей, человек не найдет, куда направить мысль, и тем самым уничтожит саму возможность рассуждений».) Множество интерпретаций одного и того же произведения (явления) делают невозможным понимание его существования как самотождественного (в современном искусстве и культуре, считает Жиль Делёз, интерпретация неотрывна от произведения, имманентна ему, поэтому при множестве репрезентаций произведения, в идеале стремящихся в бесконечность, оно превращается в симулякр). Категория существования начинает вытесняться из сферы познания, вместо нее вводятся или постмодернистские категории (напр., ризомы) или категория реальности (внешне одно и то же произведение или явление могут относиться к разным реальностям). Любая точка ризомы, утверждает Делёз, может быть и должна быть связана со всякой другой, в отличие от дерева или корня, которые фиксируют точку, порядок в целом.

В теоретическом плане Р. представляет собой мыслительную работу, включающую построение новой реальности на основе семиотических схем. Задание новой реальности — это и есть основная функция схем; две другие их функции — организация новой деятельности и использование в качестве моделей. Интерпретация как схема может быть отнесена к типу «направляющих» схем. Направляющие схемы по материалу часто совпадают с онтологическими (т.е. оба типа схем могут быть выполнены в одном семиотическом материале), но по функции и строению они отличаются от онтологических. Направляющие схемы задают не объект, а реальность, в которую вовлекаются участники мыслительного процесса; они вынуждены проживать события этой реальности, в результате чего меняется состояние их сознания (главным образом, изменяются условия понимания). Но поскольку речь идет о мышлении, одна из функций которого — получение новых знаний, то в мышлении направляющие схемы работают в связи и по поводу онтологических. Направляющие схемы создают для мышления необходимые условия, прежде всего коммуникационные. Процессы мышления и коммуникация — это две стороны одного целого. Понимание, но больше непонимание, играют в мышлении не меньшую роль, чем, скажем, воображение или следование логике. Если получение новых знаний невозможно без онтологических схем, то мыслительная коммуникация невозможна без направляющих схем (Р.).

В.М. Розин