расширенный порядок человеческого сотрудничества

РАСШИРЕННЫЙ ПОРЯДОК ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО СОТРУДНИЧЕСТВА — центральное понятие социально-философской концепции Ф. Хайека, которым он обозначает цивилизацию, основанную на спонтанно складывающемся сотрудничестве миллионов лично не связанных друг с другом людей. Институты «Р. п.» занимают своего рода промежуточное положение между миром естественных объектов, существующих независимо от человека, и миром искусственных объектов, сотворенных в соответствии с замыслом и волей людей. Спонтанные порядки возникают эволюционным путем как непреднамеренный результат сознательных действий множества людей, преследующих свои частные цели. По выражению А. Фергюсона, которое любил приводить Хайек, они являются «продуктом человеческого действия, но не продуктом человеческого разума». Язык, мораль, обычное право, деньги, рынок относятся к такого рода спонтанным социальным институтам.

В эпистемологическом отношении важность этого понятия связана с тем, что, по мнению Хайека, социальные науки, в строгом смысле этого слова, возникли именно тогда, когда было осознано, что могут существовать социальные нормы и институты, которые не являются реализацией чьей-то воли или замысла, что они являются непреднамеренными социальными изобретениями. В этом плане Хайек резко критикует рационалистическую, «конструктивистскую» линию в развитии социального познания, которую связывает с теориями общественного договора и особенно с французским позитивизмом Сен-Симона и Конта. Он называет их подход «контрреволюцией» в науке и считает, что он пагубным для развития социальной мысли образом проигнорировал «понимание рыночного механизма, выработанное Адамом Смитом и утилитаристами, а основывался, скорее, на естественном праве и рационалистически-прагматической интерпретации социальных явлений, которая предшествовала учению Смита и типичным примером которой можно считать общественный договор Руссо. Действительно, многие разногласия, превратившиеся у Сен-Симона и Конта в открытую оппозицию классической политической экономии, уходят своими корнями в различие взглядов между, напр., Монтескье и Юмом, Кенэ и Смитом или Кондорсе и Бентамом. Французские экономисты, которые, как Кондильяк или Ж.-Б. Сэй, придерживались в основном того же направления, что и Смит, никогда не имели такого влияния на французскую политическую мысль, каким пользовались идеи Смита в Англии. В результате во Франции переход от прежних рационалистических взглядов, согласно которым общество представляет собой сознательное творение человека, к новым, помогающим реконструировать его на научных принципах, был осуществлен минуя ту стадию, когда действие спонтанных сил общества получает широкое понимание» (Хайек Ф. Контрреволюция науки: Этюды о злоупотреблении разумом. М., 2003. С. 139—140). Другой мишенью критики Хайека был марксизм и другие социалистически ориентированные социальные теории. В них он также усматривал «пагубную самонадеянность» — стремление заменить эволюционно складывающиеся социальные институты рационально спланированными как якобы более эффективными. Хотя «Р. п.» социальной жизни не является продуктом чьего-либо разума, он более эффективен и универсален, чем любая сознательно создаваемая социальная система.

По общей направленности концепция «Р. п.», как отмечал сам Хайек, сходна с «открытым обществом» К. Поппера. Как и у последнего, этот тип общества противопоставляется различным сообществам, которые основаны на непосредственных личных связях их членов (семья, племя, община). Вместе с тем главную роль в генезисе и функционировании «Р. п.» Хайек, в отличие от Поппера, отводит рынку, который представляет собой огромную сеть сплетенных между собой отдельных хозяйств. Над ними не господствуют общие цели, отдельные участники рынка руководствуются собственными интересами. Но, действуя эгоистически, они одновременно служат интересам своих партнеров по обмену. По мере формирования развитых рыночных институтов постепенно складывались и новые правила поведения, которые отличались от морали локальных сообществ с их общими целями и ценностями и групповой солидарностью. Эти новые правила защищали отдельного индивида от принуждения со стороны группы, нарастала сфера индивидуальной свободы, укреплялось право частной собственности. Новые правила уже не предписывали индивиду конкретные действия по служению группе, а, напротив, требовали терпимости в отношениях с партнерами по рынку, соблюдения договоров и т.п. Эти новые нормы постепенно воспринимались как непременные условия деятельности в хозяйственной сфере, они закреплялись и передавались не потому, что соответствовали инстинктивной морали солидарности, а потому, что добивались успеха именно те группы, которые применяли их на практике. Важно также, что эти правила нецелеориентированы, они допускают деятельность индивидов и групп с сам ы м и различными целями и интересами. Такой «Р. п.» сотрудничества в итоге поддерживается безличными абстрактными правилами поведения, поэтому Хайек называет его также «абстрактным обществом». Осознание того, что люди могут мирно взаимодействовать друг с другом без каких-либо совместных целей, а лишь соблюдая некие абстрактные правила, Хайек назвал «величайшим открытием», у истоков которого стояли Д. Юм, А. Фергюсон и А. Смит.

И.В. Филатов

Лит.: Хайек Ф. Пагубная самонадеянность. М., 1992; Хайек Ф. Индивидуализм и экономический порядок. М., 2000.