Диалог

Форма речи, разговор, в к-ром дух целого возникает и прокладывает себе дорогу сквозь различия реплик. Д. может быть формой развития поэтич. замысла (особенно в драме, где он противостоит монологу и массовой сцене); формой обучения: тогда истина предполагается известной до разговора, разыскивается способ ее разъяснения; Д. может быть формой филос. исследования (напр., у Платона) и религ. откровения. Иногда все эти аспекты совпадают. Решает присутствие (или отсутствие) духа Целого (по крайней мере, у нек-рых участников Д.). Если целое не складывается, мы говорим о Д. глухих, косвенно определяя этим подлинный диалог как разговор с попыткой понять собеседника. Разговор Мити Карамазова с Алешей — Д., разговор Мити с Хохлаковой, в к-ром также участвуют два лица, приближается к массовой сцене, к излюбленному Достоевским скандалу, когда все кричат и никто никого не слушает. Второй Ватиканский собор постановил перейти к Д. с некатолич. исповеданиями христианства и нехристианскими религиями. Это всеми понимается как конец односторонней пропаганды и попытка разговора на равных, попытка убеждать и учиться в одно и то же время. В идеальном Д. все собеседники прислушиваются к правде Целого; гегемония принадлежит тому, кто меньше всего к ней стремится, кто не горит желанием утвердить свое сложившееся ранее исповедание истины, кто держит ворота истины открытыми.

Когда в Д. перекликаются несколько голосов, можно его назвать по-русски беседой. В классич. диалоге или беседе согласие достигается без резко выраженной гегемонии одного голоса. Так написан платоновский “Пир”. Истина раскрывается постепенно, общим усилием, и во всей полноте остается как бы плавающей в паузах между репликами. Напротив, в “Государстве” Платон использует привычную форму Д., излагая теорию, внутренне не диалогичную, теорию-систему, естеств. изложением к-рой был бы монолог.

Форма Д. встречается в фольклоре (напр., в состязании загадками) и во всех высоких культурах. Мы находим элементы Д. в упанишадах. Разговоры Конфуция с его учениками вошли в сокровищницу кит. мысли.

Наименее диалогична культура ислама. Разговоры Мухаммеда с его современниками не записывались как целое; из контекста вырывались суждения пророка и становились источником права (хадисы). Неразвитость Д. — одна из причин неготовности ислама к контактам с Западом и восприятия плюрализма как угрозы порядку.

Истоки зап. Д. — в эллинском театре, в споре равно достойных принципов (как материнское и отцовское право в “Орестейе”). Духу трагедии соответствуют Д. Платона, духу комедии — Д. Лукиана. В ср. века Д., по большей части, используется в пед. целях; однако внутренне диалогичны “Sic et non” Абеляра, анализ открытых вопросов схоластики. Сдвиг философии Нового времени к научному методу вытесняет Д. в эссе и филос. роман (“Волшебная гора” Томаса Манна). В России дух Д. складывается в спорах западников и славянофилов. Глубоко диалогично творчество Достоевского. Внутренне диалогичны мыслители, испытавшие влияние Достоевского (Бердяев, Шестов, Розанов). Диалогичны “Вехи” (отд. статьи сборника могут читаться как реплики равных). В форме Д. написаны нек-рые опыты С. Булгакова. Бахтин исследовал внутр. форму Д. культурных миров в “полифонии” Достоевского.

Полифония и Д. одинаково противоположны диалектике, утверждающей относит. истинность каждой ступени в развитии идеи. Д. скорее утверждает образ Целого по ту сторону знаков.

Поиски утраченной целостности вызвали в Европе 20 в. опыты диалогич. философии. Создатели ее, Бубер и Марсель, отделили отношения Я-Ты от отношения Я-Оно. Обычное деление на субъект и объект смешивает Ты и Оно в объекте, подчиняя отношение к Ты нормам отношения к Оно. Это превращает собеседника в предмет, обесчеловечивает и обезбоживает мир. Сосредоточенность мысли на мире как предмете “ведет к технократич. развитию, все более гибельному для целостности человека и даже для его физич. существования” (Г. Марсель). Целостность человеч. духа разрушается вытеснением Бога в мир Оно, где Бог, по убеждению Бубера, немыслим. Бубер обретает Бога только как Ты, как незримого собеседника во внутреннем Д., отрицая возможность говорить о Боге в третьем лице. И любовь к природе, и любовь человека к человеку вытекает из отношения Я — Ты и рушится, если собеседник становится третьим лицом, другим.

В филос. Д. “ни один из спорящих не должен отказываться от своих убеждений, но... они приходят к чему-то, называемому союзом, вступают в царство, где закон убеждения не имеет силы” (Бубер), — в том числе и в Д. религий.

Д. — основа совр. зап. равновесия, достигнутого после двух мир. войн. Эффективность экономики невозможна без устойчивого порядка, а устойчивый порядок без социальной защиты. И наоборот: социальная защита неэффективна, если неэффективна экономика. Всякий принцип, последовательно проведенный до истребления противоположного, становится абсурдом, сеет обломки. “Слишком много сознания — это болезнь” (Достоевский). Сознание здесь означает безусловную верность принципу, привычку выстраивать логич. схемы и подчинять им жизнь.

В “Логико-филос. трактате” Витгенштейн писал: “Мистики правы, но правота их не может быть высказана: она противоречит грамматике”. Правота здесь — чувство целого. Глаза нашего разума неспособны глядеть на Целое в упор. Все, что можно сформулировать рационально, уводит от жизни. Возражение всегда достойно быть выслушанным, даже если оно несвоевременно. Говоря о принципе, надо подумать о противоположном, о противовесе, чтобы в миг, когда принцип заводит в пропасть, отбросить его.

Линейное мышление односторонне и несет в себе неизбежность ложного итога. Это, по-видимому, имели в виду ср.-век. монахи, создав пословицу: “Дьявол — логик”. Примерно то же говорит Кришнамурти в своей притче: “Однажды человек нашел кусок истины. Дьявол огорчился, но потом сказал себе: “Ничего, он попытается привести истину в систему и снова придет ко мне”. Д. — попытка лишить дьявола его добычи.

Лит.: Бубер М. Я и Ты; Диалог // Бубер М. Два образа веры. М., 1995; Витгенштейн Л. Логико-филос. трактат. М., 1958; Хайдеггер М. Из диалога о языке. Между японцем и спрашивающим // Хайдеггер М. Время и бытие. М., 1993; Тощенко В.П. Философия культуры диалога. Новосиб., 1993; Диалог в философии: Традиции и современность. СПб., 1995.

Г. С. Померанц.Культурология ХХ век. Энциклопедия. М.1996