Цензор

цензура в Древнем Риме. Государственное хозяйство Рима в эпоху свободного строя всецело подходило под понятие οίκονομία πολιτική (Ps. Arist., Οίκον., II), т. е. было хозяйством города-государства и оставалось таким даже тогда, когда Рим давно уже был всеиталийским и мировым государством. Наиболее ярким показателем чисто городского характера римского государственного хозяйства является институт цензуры, главного хозяйственного органа Римской республики. Имя censor непосредственно связано с census; его носили магистраты, главною обязанностью которых было установление состава и имущественного обеспечения граждан (см. Ценз). С этой главной обязанностью цензоров искони, т. е. с самого их появления в римском государственном строе (443 или 435 г. до Р. Хр.), связана была обязанность совместно с сенатом регулировать государственное хозяйство Рима. Появление цензуры вызвано было тенденцией сократить власть и неограниченный произвол консулов, которые одни в финансовых делах были независимы от сената. Появление цензоров, которые располагали только деньгами, ассигнованными им сенатом, знаменует конец финансового произвола консулов: весь бюджет государства из их рук переходит в руки цензоров, только последние регулируют отныне расходы и доходы государства, постоянно придерживаясь властных указаний сената. Учреждение цензуры было крупнейшей победой в борьбе сената с магистратурой, победой, передавшей в руки сената то, что Полибий считает основой его власти — полное распоряжение государственными финансами. За это право сенат охотно заплатил передачей цензорам права пополнять и очищать сенат, сообразуясь исключительно со своей совестью. Цензура не была годовой магистратурой; ее срочность тесно связана с понятием люстра — очистительного акта, совершавшегося по окончании ценза и давшего свое имя периодам четырех- или пятилетним, в которые de jure должен был совершаться ценз. Эта периодичность ценза, с одной стороны, и связь цензуры именно с цензом — т. е. окончание ее, одновременно с цензом, торжественным актом люстрации — привела к тому, что цензоры функционировали только во время производства ценза, т. е. не более 18 месяцев: если ценз начинался 15 марта, то люстрация и конец цензорских функций приходились обыкновенно на май месяц следующего года. Вследствие несовпадения срока цензового периода и цензуры цензура не была ординарной магистратурой; появление ее зависело от консулов, которые вели выборы цензоров в центуриатных комициях. По той же причине цензура не нашла себе определенного места в цепи римских магистратур, или, лучше сказать, ее обычное место (ниже претуры) совершенно не соответствовало ее обычному рангу (цензоры искони были консуларами). В тесной связи с оригинальным характером и срочностью цензуры стоит и то, что цензоры не обладали империем и были исключительно городскими магистратами, деятельность которых прикреплена была к Марсовому полю и форуму. Зависимость от консулата обусловливалась тем, что цензоров в момент выбора их преемников уже не было; вот почему вплоть до окончательного упрочения власти сената цензорские пары появляются так неравномерно и сравнительно редко. Консулам цензура казалась излишней и нарушающей их права; пока они были еще в силах бороться с сенатом, они делали все от них зависевшее, чтобы свести новую магистратуру по возможности на нет. Важное значение цензуры как магистратуры, произвол которой почти ничем не был связан, магистратуры, имевшей право вмешиваться в жизнь каждого гражданина, повело к тому, что цензура особенно строго связана была коллегиальностью и неповторяемостью. Каждый акт Ц. должен был совершаться не только с ведома, но по соглашению с коллегой; на комициях выборы должны были состояться непременно для обоих кандидатов; смерть или отречение от власти одного из цензоров вели за собой отречение и другого; дважды Ц. нельзя было быть ни в каком случае (единственное исключение — Г. Марций Рутил, но по его же инициативе было проведено запрещение итерации). Целого ряда общемагистратских прав у цензоров не было; не имея империя, они не могли собирать ни народ, ни сенат, их не сопровождали ликторы, их принудительная власть была ничтожна, но зато отчетность и ответственность цензоров сделала их свободными от суда трибунов и дала им право на ряд внешних почетных отличий. Главной обязанностью Ц. было совершение ценза (см.) и связанного с ним пересмотра списков всадников с правом исключения и замечания. Вне связи с цензом стоят хозяйственные функции цензуры и пополнение списков сената с правом делать замечания отдельным сенаторам (nota censoria) и правом исключения из списков. Присоединение хозяйственных функций к цензуре вызвано было тем, что люстр был установленным сроком и для регулирования хозяйства общины, всецело основанного на откупе. Пересмотр откупных контрактов, заключение новых, разрешение связанных с ними споров было делом цензора. Поддержание имущества и новые постройки, кроме платы свободным слугам государства, были главным расходом общины, а доходы с недвижимого имущества — главным ее доходом; они же управляли имениями римского государства. На римском форуме производились торги на сдачу в аренду земель государства независимо от того, где эти земли находились, и независимо от знакомства или незнакомства Ц. с тем, что сдавалось; здесь же в пределах ассигнованной сенатом суммы устанавливалось, какие работы необходимы на предстоящий люстр, и эти работы в Риме, Италии и de jure даже в провинциях сдавались на подряд предложившему наиболее выгодные условия. Когда Рим очутился собственником колоссального имущества в Италии и вне ее, способ управления этим имуществом при посредстве двух магистратов, связанных с Римом — способ, годившийся для Рима, не вышедшего за пределы Лация, — оказался устаревшим и в высшей степени убыточным. Тем не менее сенат — вступивший было на более рациональный путь, организовав на эллинистический манер финансовое управление Сицилии через посредство своего пропретора и местных капиталистов, — уже при организации Африки и Азии вернулся к централизации дела в Риме в руках цензоров. Новые контракты заключались Ц. на основании особого документа (так наз. lex censoria), в котором указывались условия сдачи на откуп. Со вступлением новых Ц. в должность все контракты eo ipso считались истекшими, и государственное хозяйство регулировалось совершенно заново. На обязанности Ц. лежало наблюдение за государственными имуществами и возвращение общине в порядке административного судопроизводства того, что было присвоено частными лицами. Из этой охраны интересов общины развилась юрисдикция Ц., не пошедшая, однако, дальше административного quasi-суда с правом штрафа и pignoris capio. Постепенное ослабление влияния сената, начиная с эпохи Гракхов, вызвало и быстрое падение цензуры. Сложное хозяйство требовало новых форм управления; гражданский ценз при отсутствии необходимости прибегать к прямому обложению и появлении наемного войска потерял свое значение; electio senatus со времени Суллы сделалось механической. Неудивительно поэтому, что в I в. до Р. Хр. Ц. появляются только спорадически, и то очень редко. На время цензура оживает при Августе и влачит существование до Веспасиана и Тита, при которых состоялся последний ценз и последний люстр. Смерть цензуры запечатлена была тем, что Домициан сделался пожизненным Ц. С этого времени имя Ц. исчезает из римского государственного строя. В муниципиях Ц. встречаются сравнительно редко, впервые — в 204 г., в двенадцати латинских колониях, для производства там ценза по требованию римлян. Обыкновенно функции Ц. несли так назыв. квинквенналы (см.). На Востоке магистраты, соответствовавшие римским цензорам, носили имя τιμηταί. См. Mommsen, "Romisches Staatsrecht" (II, 331 сл.); Herzog, "Staatsverfassnng" (I, 757 сл.); De-Boor, "Fasti censerii" (Париж, 1873); Ruggiero, "Dizionario epigrafico" (ΙI, 157 сл.). О муниципиях см. Liebenam, "Städteverwaltung" (259), и Levy, в "Revue des études gr." (1895).

M. Ростовцев.