Пиранези, Джованни Баттиста

(Piranesi, Giovanni Battista)

1720, Мольяно, Венето — 1778, Рим.

Итальянский гравер, рисовальщик, архитектор. Уроженец Венето; настоящая фамилия семьи Piranese (от названия местечка Pirano d’Istria, откуда поставлялся камень для построек) приобрела в Риме звучание "Piranesi". Отец его был резчик по камню, и в юности Пиранези работал в мастерской отца L’Orbo Celega на Большом канале, которая выполняла заказы архитектора Д. Росси. Обучался архитектуре у своего дяди, архитектора и инженера Маттео Луккези, а также у архитектора Дж. А. Скальфаротто. Изучал приемы живописцев-перспективистов, брал уроки гравюры и перспективной живописи у Карло Дзукки, известного гравера, автора трактата по оптике и перспективе (брат живописца Антонио Дзукки); самостоятельно изучал трактаты по архитектуре, читал произведения античных авторов (к чтению его пристрастил брат матери — аббат). В круг интересов молодого Пиранези входили также история и археология. В 1740 навсегда покинул Венето и с этого времени жил и работал в Риме. Пиранези приехал в Вечный город в качестве гравера при после Венеции. Ему оказывали поддержку сам посол Марко Фоскарини, сенатор Аббондио Реццонико, племянник "венецианского папы" Климента XIII Реццонико — приор Мальтийского ордена, а также сам "венецианский папа"; самым ревностным поклонником таланта Пиранези, коллекционером его работ стал лорд Карлемонт. Пиранези самостоятельно совершенствовался в рисунке и гравюре, работал в палаццо ди Венеция, резиденции венецианского посла в Риме; изучал гравюры Дж. Вази. Пиранези был высокообразованным человеком, но в отличие от Палладио не писал трактатов по архитектуре. Определенную роль в формировании стиля Пиранези сыграл Жан Лоран Ле Ге (1710—1786), известный французский рисовальщик и архитектор, работавший с 1742 в Риме, близкий кругу учащихся Французской академии в Риме, с которым был дружен и Пиранези. В Риме Пиранези стал страстным коллекционером: его мастерскую в палаццо Томати на Страда Феличе, полную античных мраморов, описывали многие путешественники. Он увлекался археологией, участвовал в обмерах античных памятников, зарисовывал найденные произведения скульптуры и декоративно-прикладного искусства. Он любил делать их реконструкцию, подобно составленному им знаменитому Уорвикскому кратеру (ныне — в коллекции музея Баррела, ок. Глазго), который приобрел в виде отдельных фрагментов у шотландского живописца Г. Гамильтона, тоже увлекавшегося раскопками. Первые известные труды — серия гравюр Prima Parte di architettura e Prospettive (1743) и Varie Vedute di Roma (1741) — несли в себе отпечаток манеры гравюр Дж. Вази с сильными эффектами света и тени, выделением доминирующего архитектурного памятника и одновременно приемов мастеров-сценографов Венето, использовавших "угловую перспективу". В духе венецианских каприччи Пиранези сочетал в гравюрах реально существующие памятники и свои воображаемые реконструкции (фронтиспис из серии Vedute di Roma — Фантазия руин со статуей Минервы в центре; титул издания серии Carceri; Вид Пантеона Агриппы, Интерьер виллы Мецената, Руины галереи скульптуры на вилле Адриана в Тиволи — серия Vedute di Roma). В 1744 из-за трудного финансового положения был вынужден возвратиться в Венецию. Совершенствовался в технике гравюры, изучая работы Дж. Б. Тьеполо, Каналетто, М. Риччи, манера которых повлияла на его последующие издания в Риме — Vedute di Roma (1746—1748), Grotteschi (1747—1749), Carceri (1749—1750). Известный гравер Й. Вагнер предложил Пиранези быть его агентом в Риме, и он вновь отправился в Вечный город. В 1756 после длительного изучения памятников Древнего Рима, участия в раскопках издал фундаментальный труд Le Antichita romane (в 4-х томах) при финансовой поддержке лорда Карлемонта. В нем подчеркивались величие и значимость роли римской архитектуры для античной и последующей европейской культуры. Этой же теме — пафосу римского зодчества — была посвящена серия гравюр Della magnificenza ed architettura dei romani (1761) с посвящением папе Клименту XIII Реццонико. Пиранези акцентировал в нем и вклад этрусков в создание древнеримской архитектуры, их инженерный талант, чувство структуры памятников, функциональность. Подобная позиция Пиранези вызвала раздражение у сторонников наибольшего вклада греков в античную культуру, опиравшихся на труды французских авторов Ле Руа, Кордемуа, аббата Ложье, графа де Кейлюс. Главным выразителем пангреческой теории был известный французский коллекционер П. Ж. Мариэтт, выступивший в Gazette Litterere del’Europe с возражениями против взглядов Пиранези. В литературном труде Parere su l’architettura (1765) Пиранези ответил ему, разъяснив свою позицию. Герои произведения художника Протопиро и Дидаскалло ведут спор подобно Мариэтту и Пиранези. В уста Дидаскалло Пиранези вложил важную мысль о том, что в архитектуре не следует сводить все к сухой функциональности. "Все должно быть согласно разуму и правде, но это грозит все свести к хижинам", — писал Пиранези. Хижина была примером функциональности в трудах Карло Лодоли, просвещенного венецианского аббата, работы которого изучал Пиранези. Диалог героев Пиранези отразил состояние архитектурной теории во 2-й пол. XVIII в. Следует оказывать предпочтение разнообразию и фантазии, полагал Пиранези. Это важнейшие принципы архитектуры, в основе которой — соразмерность целого и его частей, а ее задача — отвечать современным потребностям людей. В 1757 стал членом лондонского Королевского общества антиквариев. В 1761 за труд Magnificenza ed architettura dei romani Пиранези был принят в члены Академии Св. Луки; в 1767 получил от папы Климента XIII Реццонико титул "cavagliere". Мысль о том, что без разнообразия архитектура будет сведена к ремеслу, Пиранези выразил в своих последующих работах — декоре Английского кафе (1760-е) на площади Испании в Риме, где ввел элементы египетского искусства, и в серии гравюр Diverse maniere d’adornare I cammini (1768, известна также под названием Vasi, candelabri, cippi…). Последняя была осуществлена при финансовой поддержке сенатора А. Реццонико. В предисловии к этой серии Пиранези писал о том, что египтяне, греки, этруски, римляне — все внесли значительный вклад в мировую культуру, обогатили зодчество своими открытиями. Проекты убранства каминов, светильников, мебели, часов стали тем арсеналом, откуда заимствовали элементы декора в убранстве интерьера архитекторы ампира. У Дж. Б. Пиранези было свое видение роли памятника архитектуры. Как мастер века Просвещения он мыслил его в историческом контексте, динамично, в духе венецианского каприччо любил сочетать различные временные пласты жизни зодчества Вечного города. Мысль о том, что новый стиль рождается из архитектурных стилей прошлого, о важности разнообразия и фантазии в зодчестве, о том, что архитектурное наследие со временем получает новую оценку, Пиранези выразил, построив церковь Санта Мария дель Приорато (1764—1766) в Риме на Авентинском холме. Она была возведена по заказу приора Мальтийского ордена сенатора А. Реццонико и стала одним из крупных памятников Рима времени неоклассицизма. Живописность архитектуры Палладио, барочная сценография Борромини, уроки венецианских перспективистов — все соединилось в этом талантливом создании Пиранези, ставшем некой "энциклопедией" элементов античного декора. Выходящий на площадь фасад, состоящий из арсенала античных деталей, воспроизведенных, как в гравюрах, в строгом обрамлении; убранство алтаря, тоже перенасыщенное ими выглядят как коллажи, составленные из "цитат", взятых из античного декора (букраниев, факелов, трофеев, маскаронов и пр.). Художественное наследие прошлого впервые столь наглядно предстало в исторической оценке зодчего века Просвещения, свободно и наглядно и с оттенком дидактики преподающего его современникам. Рисунки Дж. Б. Пиранези не столь многочисленны, как его гравюры. Наибольшим их собранием располагает музей Дж. Соана в Лондоне. Пиранези работал в различных техниках — сангине, итальянского карандаша, сочетал рисунки итальянским карандашом и пером, чернилами, добавляя еще размывку кистью бистром. Он зарисовывал античные памятники, детали их декора, объединял их в духе венецианского каприччо, изображал сцены из современной жизни. В его рисунках проявилось влияние венецианских мастеров-перспективистов, манера Дж. Б. Тьеполо. В рисунках венецианского периода доминируют живописные эффекты, в Риме для него важнее становится передача четкой структуры памятника, гармонии его форм. С большим вдохновением исполнены рисунки виллы Адриана в Тиволи, которую он называл "место для души", зарисовки Помпеи, сделанные в поздние годы творчества. Современная действительность и жизнь древних памятников соединяются в листах в единый поэтический рассказ о вечном движении истории, о связи прошлого и настоящего. Слова Дж. Б. Пиранези из Parere su l’architettura: "Они презирают мою новизну, я — их боязливость" — могли бы стать девизом творчества этого выдающегося мастера века Просвещения в Италии. Его искусство оказало значительное влияние на многих архитекторов (Ф. Гилли, Р. и Дж. Адам, Дж. А. Сельва, Ш. Персье и П. Фонтен, Ш. Клериссо и др.). Элементы декора из его труда Diverse maniere… воспроизводили в своих изданиях Т. Хоуп (1807), Персье и Фонтен (1812) и многие другие. В гравюре не имел учеников, кроме сына Франческо (1758—1810), издавшего серию Raccolta de Tempi antichi (1786 или 1788) и последний труд отца Differentes vues de la quelques restes… с видами храмов Пестума, который Франческо посещал с ним в 1777 и 1778. В работе отцу помогала и дочь Лаура (1758 — ?), исполнявшая рисунки.

Лит.: Hylton Th. The Drawing of G. B. Piranesi. London, 1954; Calvesi M. ed. Giovanni Battista e Francesco Piranesi. Roma, 1968; Wilton-Ely J. The Mind and Friend of G. B. Piranesi. London, 1978; Piranesi e la cultura antiquaria. Gli antecedenti e il contesto. Atti del Convegno, 14—17 Novembre 1979. Roma, 1985.

Е. Федотова