КАРАМЗИН

Николай Михайлович (1.XII.1766 — 22.V.1826) — рус. писатель, публицист и историк. Сын помещика Симбирской губ. С 1784 жил в Москве, где сблизился с масонами, оказавшими значит. влияние на формирование его мировоззрения. В 1789-90 путешествовал, за границей. Впечатления от поездки и отрицат. отношение к революции во Франции изложил в "Письмах русского путешественника". В 1791-92 издавал "Моск. журнал", ставший центром рус. сентиментализма; в 1802-03 — лит.-политич. журн. "Вестник Европы". К. — автор мн. лит. произведений сентименталистского направления ("Бедная Лиза", 1792, и др.). В 1803 получил от царя поручение написать историю России и стал получать пенсион как гос. служащий. Одновременно активно участвовал в обществ. и политич. жизни. Представляя интересы реакц. дворянства, выступил с резкой критикой проектов гос. преобразований М. M. Сперанского. В "Записке о древней и новой России" (1811) защищал незыблемость самодержавия и необходимость сохранения крепостных отношений. Осудил восстание декабристов и одобрил расправу над ними.

=====

В 1816-17 вышли в свет первые 8 томов "Истории государства Российского" К., 9-й том — в 1821, 10-й и 11-й — в 1824, 12-й (кончается событиями 1611) — после смерти К., в 1829. Успех труда был необыкновенен: меньше чем в месяц был раскуплен весь тираж (3 тыс. экз.). В связи с этим в 1818-19 издание было повторено и в дальнейшем неоднократно переиздавалось. Ист. взгляды К. вытекали из рационалистич. представления о ходе обществ. развития: история человечества есть история всемирного прогресса, основу к-рого составляет борьба разума с заблуждением, просвещения — с невежеством. Решающую роль в истории, по К., играют великие люди. Поэтому все усилия К. употреблял на раскрытие идейных и моральных мотивировок действий ист. личностей. Психологич. анализ является для него осн. приемом объяснения ист. событий. Эти взгляды К. совпадали с взглядами В. Н. Татищева и М. M. Щербатова. Так же как названные историки, К. видел в истории науку, призванную наставлять людей в их практич. обществ. деятельности. Этому политико-моральному назидательному значению истории он придал реакц.-охранительное содержание, направленное против антикрепостнич. нар. движений.

=====

К. — ярый защитник самодержавия. В "Записке о древней и новой России" он связал с самодержавием всю историю. Превратив самодержавие в определяющую силу, К. создал периодизацию рус. истории, полностью исходящую из истории самодержавия. Правда, он начал свою "Историю" с описания догосударств. состояния страны, но все это для него лишь предыстория, а настоящее "начало Российской истории" он связывает с "призванием варягов". К. — последовательный сторонник норманской теории происхождения Рус. гос-ва. Периодизация рус. истории К. очень близка к периодизации Татищева и Щербатова. Все они отождествляют историю страны с историей гос-ва, а историю гос-ва — с историей самодержавия. Разница между ними очень небольшая, она касается гл. обр. определения хронологич. границ отд. периодов.

=====

Однако К. внес много нового как в понимание общего хода рус. истории, так и в оценки отд. ист. событий. Так, он ввел понятия монархии "единодержавной" и монархии "самодержавной". Под единодержавием он подразумевал политич. строй с наличием удельной системы, где "монарх" выступает как глава удельных князей. Самодержавием называл политич. строй, в к-ром отсутствовали уделы, а "монарх" пользовался неогранич. властью. Это различие позволило К. нарисовать более сложную политич. историю Др. Руси в сравнении с тем, что дали Татищев и Щербатов, для к-рых не существовало различий между вел. князьями киевскими и моск. царями. В отличие от Татищева и Щербатова, видевших в удельной системе только движение назад и результат неразумной политики вел. князей, деливших гос-во между сыновьями, К. считал, что удельная система была феодальной и "сообразна с обстоятельствами и духом времени" и что она была свойственна всем странам Зап. Европы, где "господствовали народы германские". По-иному, чем его предшественники, К. объяснил образование единого Рус. гос-ва. В противовес Татищеву, увидевшему в этом факте всего лишь "восстановление древней монархии", К. оценил его как совершенно новую ступень в развитии Рус. гос-ва. Образование единого гос-ва при Иване III он рассматривал как процесс, аналогичный (и единовременный) процессу образования крупных централизованных гос-в в Зап. Европе. Приведенные примеры свидетельствуют, что К. не удовлетворялся чисто рационалистич. объяснением ист. событий и в ряде случаев использовал т. н. прагматич. взгляд на историю и ист.-сравнительный метод, что ставило его на уровень передовой ист. науки того времени.

=====

"История" К. во много раз превосходила труды Татищева и Щербатова и своей источниковедч. основой. К. впервые использовал громадное количество ист. док-тов, в т. ч. Троицкую, Лаврентьевскую, Ипатьевскую летописи, Двинские грамоты, Судебники, большое количество сказаний иностранцев и др. Извлечения из док-тов К. поместил в пространных примечаниях к своей "Истории", к-рые долгое время играли роль своеобразного архива, не потерявшего полностью этого значения и в наст. время, поскольку нек-рые док-ты, вроде Троицкой летописи, оказались утерянными и об их содержании можно узнать лишь по примечаниям К. И как источниковед К. намного превосходил Татищева и Щербатова. Ему были знакомы новейшие приемы критики источника и их науч. публикации. Следует, однако, отметить, что в тексте "Истории" К. нередко отходил от источника или отдавал предпочтение менее проверенному источнику в угоду своим политич. целям и монархич. ист. концепции или из желания "оживить" и "расцветить" события.

=====

"История" К., написанная совр. лит. языком, с ярким и образным изображением ист. событий, оказалась доступной для самых широких кругов читателей. Неск. десятилетий она была настольной книгой, по к-рой в России знакомились с историей.

=====

"История государства Российского" знаменовала новый этап в развитии дворянского направления в рус. ист. науке. Ист. концепция К. стала офиц. концепцией, поддерживаемой гос. властью. Из нее исходили и ее развивали М. П. Погодин и др. сторонники теории офиц. народности, Н. Г. Устрялов, К. Н. Бестужев-Рюмин, Д. И. Иловайский и др. представители офиц. историографии. Своим духовным отцом считали К. и славянофилы. Отрицательно отнеслись к "Истории" К. представители прогрессивного лагеря. Известны две эпиграммы, приписываемые А. C. Пушкину, высмеивающие приверженность к "самовластью" и воспевание К. "прелестей кнута", хотя Пушкин назвал "Историю" К. "созданием великого писателя". Декабрист Н. M. Муравьев начал составлять большой разбор произведения К., в к-ром доказывал методологич. несостоятельность и политич. вредность его концепции (см. "Лит. наследство", т. 59, М., 1954). Очень близкую к декабристам точку зрения на произведение К. высказал И. Лелевель — видный польский историк и активный участник польского нац.-освободит. движения.

=====

Лит.: Погодин М. П., H. M. Карамзин по его сочинениям, т. 1-2, М., 1866; Бестужев-Рюмин К., Биографии и характеристики, СПБ, 1882; Милюков П. М., Гл. течения рус. ист. мысли, 3 изд., СПБ, 1913; Рубинштейн Н. Л., Рус. историография, М., 1941; Очерки истории ист. науки в СССР, т. 1, М., 1955; Историография истории СССР, М., 1961.

=====

И. А. Кудрявцев. Москва.